Аланы - карачаево- балкарцы, кипчаки - ногайцы, ордынцы - казахи. Сообщение Бин Аль Асира (13 век), как свидетельство ошибчности мнения о влиянии кипчаков на этногенез карачаево-балкарцев.

В 60-ые годы XX века была представлена небоснованная гипотеза, состоявшая в том, что карачаево-балкарцы сформировались на основе - 1) кавказоязычных племён, 2) «ираноязычных  алан» и 3) половцев-кипчаков, бежавших в XIII веке от монголо-татар, якобы, в горы Алании. И третьим пунктом объяснялось наличие тюркского языка у карачаево-балкарцев.

Соответствующей действительности в этой концепции только первая часть - про кавказский компонент; вторая, касаемо алан некорректна в плане языковой атрибуции; третья, про кипчаков является анахронизмом, не имеющим никакого отношения к реальности. Так, у всех народов, в этногенезе которых действительно приняли участие кипчаки-половцы (к примеру, ногайцы, казахи, каракалпаки и др.), их название сохранилось, в карачаево-балкарском же ономастиконе вообще не зафиксирован этноним "кипчак". Что касается сравнения особенностей языка то, из сохранившихся письменных источников, язык предкавказских кипчаков был аналогичным ногайскому, а карачаево-балкарский – оригинальный и архаичный тюркский язык, который по своим особенностям ни от одного другого известного тюркского языка не мог произойти.  

Помимо лингвистической составляющей, демонстрирующую ошибочность концепции влияния кипчаков на этногенез карачаево-балкарского народа, есть и другой важный вопрос, который можно сформулировать следующим образом: «Какие имеются реальные основания, чтобы говорить о том, что некогда кипчаки массово заселили ущелья большей части средневековой Алании, в результате чего там могла произойти поголовная ассимиляция «ираноязычных алан»? Когда и как это было»?

Гипотеза о проникновении кипчаков-половцев в горы Алании и их участии в этногенезе карачаево-балкарцев базируется только на одном тенденциозно интерпретированном сторонниками ираноязычия алан сообщении арабского автора XIII века - Бин аль Асира, в котором говорится о кипчаках Восточной Европы, уходящих в некие «горы» от надвигающихся со стороны Северного Кавказа монголо-татар. При том, что у автора не сказано о том, в какие именно горы уходили кипчаки, не говорится о том, что эти «горы» вообще на Кавказе. Более того, из текста сообщения логичен вывод о невозможности подобной трактовки.

Бин аль Асир сообщает только о том, что кипчаки «которые были далеко», услышав о разгроме предкавказских кипчаков, стали уходить в различных направлениях - ещё дальше от наступающих со стороны Северного Кавказа ордынцев, в т.ч. и в некие горы: «И те из кипчаков, которые были далеко, услышав эту весть, бежали без боя и удалились; одни спрятались в болотах, другие в горах, а некоторые ушли к русским».

     Возможно ли из данного сообщения делать  вывод о том, что кипчаки бежали именно в кавказские горы, при этом в аккурат  к аланам? Конечно же - нет! Тем не менее, сторонники ираноязычия алан, пытаясь в рамках своей ошибочной концепции объяснить реальное тюркоязычие исторической Алании, без каких-либо разумных оснований утверждают, что кипчаки уходили именно в горы к аланам. И якобы это привело к ассимиляции аланов в горах Северного Кавказа. В то время, как из текста сообщения Бин Аль-Асира этот вывод совершенно не получается.

Кроме того, с какой стати "живущие далеко" кипчаки бежали бы от ордынцев к аланам, с которыми только накануне их сородичи нарушили военно-политический союз, в результате которого аланы потерпели поражение от ордынцев?! Логично предположить, что аланы, считая кипчаков виновниками своего поражения, при встрече не прочь были бы, мягко говоря, предъявить претензии по этому поводу. Разумеется, это прекрасно понимали и кипчаки, а потому желания искать убежища у тех, кого накануне предали явно не возникло бы. Учитывая же факт, что предгорная территория алан - пути проникновения в ущелья были уже заняты войсками монголо-татар, исключена и возможность, что отступая от ордынцев, кипчаки могли прийти в горы к аланам. Такое утверждение равнозначно тому, что кипчаки "живущие далеко" (скорее всего, в районе современной Ростовской области), пошли бы ордынцам прямо навстречу. Что есть очевидное противоречие всякому здравому смыслу по всем параметрам.

Также, позицию сторонников проникновения кипчаков в горы Алании опровергает и сообщение фламандского монаха Гильома де Рубрука, который в 1253-1255 годах с дипломатической миссией совершал путешествие в Орду. Его информация свидетельствует о том, что и через 30 лет после событий, описанных Бин Аль-Асиром, аланы с гор продолжали досаждать ордынцам, и ни о каких кипчаках, проникших в горы и занимающихся ассимиляцией аланов, и речи нет: «Аланы на этих горах все еще не покорены, так, что из каждо­го десятка людей Сартака  (правнук Чингисхана) двоим, надлежало караулить гор­ные ущелья, чтобы эти аланы не выходили из гор для похище­ния их стад на равнине». По причине, упомянутой в свидетельстве Рубрука, блокировки выходов с ущелий, даже при большом желании кипчаков, возможность пробраться в горы к аланам оставалась бы для них  неосуществимой мечтой. Принимая во внимание особенности ландшафта данной территории, предположение  о проникновении кипчаков в горы Алании является совершенно несерьёзным,  и подобное может говорить тот, кто не имеет никакого реального представления о предмете разговора. При блокировке входов в ущелья со стороны северокавказской равнины, ландшафтно-географический фактор исключает возможность свободного проникновения какой-либо, более или менее значительной группы людей в горы Алании.  

Для демонстрации же и некоторых других сторон несостоятельности бредовой кипчако-ассимиляторской гипотезы, представим уже чисто гипотетическое проникновение кипчаков в горы Алании. И в этом случае снова возникают несколько вопросов, исключающих ассимиляторские таланты кипчаков, к примеру:

1. Какое огромное количество степняков-кипчаков, не имевших адаптации к хозяйствованию в горных условиях, должно было проникнуть в самую высокогорную часть Кавказа, для столь успешной лингвистической ассимиляции аланов, которых, как известно и самих было не мало, так что для защиты от них даже ордынцы вынуждены были держать у входов в ущелья в качестве караула 20% своего войска?!

2. Как могло произойти так, что обитатели большей части исторической Алании - карачаевцы и балкарцы, сохранив свой кавказский антропологический тип, кавказскую этнокультуру и т.п., могли подчистую утерять только прежний, якобы,  иранский язык и приобрести свой совершенно иной, чистейший, однообразный тюркский язык во всех изолированных друг от друга ущельях Карачая и Балкарии?

Здесь важно отметить, что аланы до погромов Тамерлана в XIV веке были самым многочисленным и влиятельным этносом Северного Кавказа, вследствие этого, исконные этнические территории их прямых потомков - современных карачаево-балкарцев в сравнении с другими кавказскими народами, занимают самые протяжённые пространства вдоль Кавказского хребта. Карачаево-балкарские субэтнические группы - карачаевцы, баксанцы, чегемцы, холамцы, безенгийцы, балкарцы, живущие в горных ущельях Западного и Центрального Кавказа, несмотря на, существующую в протяжении уже многих веков ландшафтную изолированность высочайшими горами Кавказа, являются одним народом, с единым этногенезом, языком, этнокультурой и менталитетом. Чего естественно не было бы в случае, если бы карачаево-балкарский этнос формировался в результате ассимиляционных процессов в условиях изолированных  друг от друга ущелий.

3. Как можно объяснить полнейшую утерю  родного языка на своей же этнической территории из-за неких беженцев? Обширный исторический материал, по которому можно судить о менталитете аланов, совершенно не даёт повода для предположений о безразличном отношении к своей этнической самоидентификации, из-за которой бы они могли расстаться со своим языком. В целом, этому противоречит исключительная консервативность традиционно присущая всем кавказцам.


Прекрасно известно, что предкавказские половцы-кипчаки были основой этногенеза  ногайского народа. И, собственно, ногайцев логично ассоциировать по всем этнокультурным, языковым и территориальным характеристикам с кипчаками-половцами Восточной Европы. Но к карачаево-балкарцам кипчаки прямого отношения не имеют, не иначе, как родственный в рамках северо-тюркской общности, но, всё же другой народ.  

Чингисхан же и его народ не имеют никакого отношения к халха (монголоязычное население современной Монголии: этноним «монголы» стал использоваться в их отношении с XIX в), калмыкам и бурятам. Народ Чингисхана, если по-современному – казахи, и рода, первыми вошедшие в союз, и начавшие движение номадов, возглавляемое Чингисханом – джалаиры, кереи, аргыны, найманы и др., до сих пор существующие, известные большие казахские рода. И в контексте нашей темы, следует подробнее остановиться на вопросе возникновения этнической идентификации его народа, смысле терминов и идеологии империи Чингисхана.  

Представлять этого талантливого политического деятеля и полководца средневековья, как некоего, одержимого жаждой власти и богатства амбициозного завоевателя не стоит. Таковых в степи (и не только в степи) было немало, а чтобы снискать поддержку многих необходимо было это заслужить. А для этого необходимо было представить некую универсальную идею, за которой пошли бы многие. И не только элементы желающие обогатиться за счёт завоеваний, но, и скажем так - люди с вполне гуманными принципами, и даже с других народов, как это и было.

Личность и мировоззрение Темучина (китайское фонетическое оформление, на тюркском - Темирчи/Темирши – Кузнец) - будущего Чингисхана зрела в условиях, где даже этнически близкие между собой казахские рода из-за отсутствия политического единства уничтожали друг друга в фактически бессмысленных междоусобных войнах. Данная ситуация совершенно не устраивала Темирчи. В результате, у него сформировалась политическая и мировоззренческая идеология, выраженная в лозунге «Нет стран - нет войн!» и в другой формуле «Один мир - один правитель!».

Таким образом, Чингисхан начал движение с целью объединения людей со всеми их национальными и религиозными особенностями в рамках единого государства. Некоторое представление о намерениях Чингисхана складывается, к примеру, из его письма к правителю Хорезма:

«Купцы являются опорой страны. Это они привозят владыкам диковинки и драгоценности, и нет нужды препятствовать им в этом. Я, со своей стороны, не намерен мешать нашим купцам торговать с вами. Надо, чтобы мы оба действовали совместно ради процветания наших краев. Поэтому мы приказали, чтобы отныне между всеми странами на земле установился мир, чтобы купцы безбоязненно направлялись во все края. Богатые и бедные будут жить в мире, и благословлять Бога».

Изначально политика Чингисхана была в виде призывов к правителям о мирном сотрудничестве. Но, уже в самом начале она наткнулась на невменяемые местнические интересы, религиозный фанатизм и т.п. И потому, без всяких иллюзий, прекрасно понимая, что «добро должно быть с кулаками», Чингисхан укреплял своё государство на традициях строительства предшествующих тюркских империй. Также сформулировал обязательные для всех граждан его страны государственные законы известные, как «Яса» или «Джасак», организовал прекрасно оснащённую и дисциплинированную армию, отменную дипломатическую службу (что, кстати, было продемонстрировано и при расстройстве союза кипчаков и алан).

   Чингисхан не начинал военных действий, предварительно не направив посольства, разъясняющего их цели. Если другая сторона принимала их предложение, то всё заканчивалось сравнительно благополучно: Орда брала на себя обязанности по организации защиты, вновь присоединившейся территории, предоставлялось право свободной торговли на всей территории империи и безопасность караванных путей. Также гарантировалась свобода вероисповедания, в «Ясе» было предписано: «Уважать все исповедания, не отдавая предпочтения ни одному, дома Божии и его служителей, кто бы ни был – щадить, оставлять свободными от налогов и почитать их».

Единственно, в этой стране и народ Чингисхана, и остальные обязаны были платить годовой налог – десятину, и признавать верховенство политической власти единого правителя. При отказе от вхождения в состав государства Чингисхана, мощь самой боеспособной армии того времени обрушивалась на нежелающих жить в рамках единого государства. В период завоеваний, зачастую было так, что никакого всенародного сопротивления не возникало, вполне достойные ханы, эмиры, князья, беки и другие правители добровольно переходили на его сторону, да и простой народ, в общем, партизанить не рвался.

В определённой мере Чингисхан добился своей цели: создал государство, примерно, в границах, существовавшего за 600-700 лет до него, огромного Тюркского каганата - от Чёрного моря до Тихого океана, но ещё и с присоединением Китая, Персии и части Ближнего Востока. Империя Чингисхана стала самым крупным на данный момент в истории государством.

В соответствии со сформулированной Чингисханом  идеологией  была и терминология государства. Орда, общетюркск. - орта – центр; Улус (казахск.) – часть, удел, область (общетюркск. – ỳлỳш); Чингис-хан/Джангыз-хан, тюркск. - Единственный хан. Хотя, существует и другое приемлемое объяснение титула Чингисхан: с казахского Женгис-хан – Хан победы. Правильное название «Ясы», конституции Чингисхана – «Жасак», что, также с казахского, можно этимологизировать как «Жизнеустройство».

До Чингисхана народа или рода под названием «монголы» не существовало в природе. Этноним «монголы» - искусственный, объединяющий различные племена термин, полиэтноним, наподобие, как «советский» (народ). Этот полиэтноним, вероятнее всего, изобретение самого Чингисхана. Слово монг – на тюркских языках значит - обилие, множество; монглу – обильный, многочисленный. К примеру, на карачаево-балкарском языке есть пословица: «Оноу сюйген – онглу болсун, тюйюл эсе – монглу болсун», что значит: «Кто хочет править (или иметь право веского слова) – пусть будет способным (сильным), а если не таков – пусть будет многочисленным». Чингисхан мыслил свою страну многочисленной и могущественной, отсюда и название граждан его страны - монголы/монглу – «многочисленные».

Цель завоеваний Чингисхана - создание страны размерами, чем больше - тем лучше, живущей на основе единых законов, в мире и согласии. Руководимые этой идеей, войска Орды шли, завоёвывая всех по пути, и прибыли через Закавказье на Северный Кавказ. Вначале ордынцы, вероятно,  хотели мирно присоединить Северный Кавказ к Орде, но аланы  в союзе с кипчаками решили оказать военное сопротивление и сохранить независимость  Кипчаки и аланы на первых порах явно не прониклись, для того времени довольно передовыми (глобалистскими) идеями Чингисхана, хотя в дальнейшем стали одними из самых надёжных составляющих империи.

Произошла первая битва между ордынскими войсками и войсками алан в союзе с предкавказскими кипчаками. Успех ни в одну из сторон не склонился. Тогда, Субудей из кипчакского рода уранхайцев -  предводитель ордынского войска, направил к кипчакам послов, которые им весьма справедливо сказали, что они - ордынцы (суть казахи) и кипчаки (суть ногайцы) - одного рода, а аланы им чужие. Также, ордынцы дали кипчакам некие подарки. После чего кипчаки оставили своих союзников, и  аланы проиграли битву.

Карачаево-балкарцы – тюркоязычный народ, но также,  внешне, ментально и многим другим этническим характеристикам – типичный  северокавказский народ. А потому, по принципу «свой-чужой», ордынцы (казахи) и прибывшие с территории Северного Казахстана в Предкавказье в XI веке кипчаки (ногайцы), несомненно, были гораздо ближе между собой, чем  с  аланами -  предками карачаево-балкарцев.

Также, кипчаки, ордынцы и некоторые другие восточные тюрки относились к восточному ареалу тюркских народов, к древнему роду Ашина, а западные тюрки, в их числе и предки карачаево-балкарцев – аланы (болгары) к роду Дулó. И понятна логика того, что кипчаки склонились на сторону более родственных им по всем параметрам ордынцев. Собственно на эти обстоятельства и были обращены слова ордынских дипломатов, адресованные кипчакам: «Мы и вы  - одного рода». Подтверждением чему является и то, что и кипчаки, отличавшиеся своей воинственностью, особого рвения, судя по сообщению Бин Аль-Асира, к сражению с ордынцами явно не испытывали: «Они (аланы) постарались и собрали у себя толпу кипчаков». Отсутствие связи родов карачаево-балкарцев с одной стороны, а с другой - ногайцев и казахов, подтверждает правоту слов ордынских дипломатов.

Кроме того, ордынские дипломаты, желая привести дополнительные аргументы для расстройства военного союза предкавказских кипчаков и алан,  привели кипчакам, как довод - разность их религий. К тому времени аланы несколько веков исповедовали христианство: «Аланы являются тюрками, которые приняли христианство… В соседстве с ними имеется народ, по расе тюрки, называемый асы. Этот народ имеет то же происхождение, ту же религию, что и аланы». (Абульфида (1273-1331),  «География», стр.287, Париж, 1878).

Потомки аланов - карачаево-балкарцы в своей основе начали принимать Ислам в XVIII веке, а до этого считались христианами, судя, по сохранившейся терминологии, принявшими эту религию с Византии. Отдельные следы христианства сохранились в названиях дней недели, месяцев, некоторых топонимах и антропонимах. На территории Карачая и Балкарии ( исторической Алании) - самое большее количество древних христианских памятников культуры на всём Северном Кавказе, являющихся также древнейшими памятниками христианства на территории России.

Эпизод, описанный Бин-аль-Асиром, косвенно свидетельствует также и о том, что ордынцы, кипчаки и аланы говорили на схожих языках. Дипломаты Субудея, желая расстроить военно-политический союз кипчаков и аланов, искали любой аргумент: приводили в качестве довода и разность родов, и разность религий и даже дали кипчакам некие подарки (которые затем, вероятно, чтобы не было прецедента, в разы больше забрали), но словом не обмолвились о разности языков. Возможно, если бы у ордынских дипломатов имелся бы повод сказать о разности языков, они не преминули бы этим воспользоваться, и указать на это в том роде, что «и язык вы друг друга не понимаете».

В силу особенностей грамматической структуры (агглютинативности), тюркские языки прекрасно сохраняются и между собой довольно взаимопонимаемы. Но в то же время имеются определённые отличия, которые делают их отдельными языками. Это касается и фонетики, и грамматики, и лексики. Даже, такие близкие между собой языки, как кумыкский и карачаево-балкарский, несмотря на свою близость, являются отдельными тюркскими языками. Карачаево-балкарский язык - фонетически, грамматически и лексически, вероятно, является самым архаичным и чисто сохранившимся тюркским языком. Одна из причин этого - количественное и политическое доминирование их предков в северокавказском регионе с глубокой древности до XIV века, в результате, чего карачаево-балкарский язык не подвергался какому-либо значимому влиянию языков соседних народов, а после потери численности - значительная изолированность в горах до XIX века.

Говоря о значении карачаево-балкарского языка, тюрколог и славист, профессор У.Б. Алиев писал: «Карачаево-балкарский язык, будучи одним из древнейших тюркских языков, заслуживает особого интереса: благодаря историческим условиям жизни его носителей, он сохранил в себе много черт, особенно ценных для исторической и сравнительной грамматик тюркских языков».

Карачаево-балкарцы – один из древнейших народов Кавказа,  этнические территории которого расположены в исторической Алании. По расе относятся к центральному кластеру кавкасионской расы, по этнокультуре являются классическим северокавказским народом с четко определяемыми тюркскими корнями. В частности, карачаево-балкарцы обладатели самого архаичного тюркского языка (Боровков, Алиев). Сохранились отголоски древнетюркской религии – Тенгрианства. Традиционный хозяйственно-культурный тип характерный для большинства тюркских народов, связанный главным образом с отгонным скотоводством. До революции по данным «Абрамовской комиссии» карачаево-балкарцы были самым богатым по скотоводству этносом Северного Кавказа. Прекрасно известны, прославленные специалистами и путешественниками, карачаевские горные породы лошадей и овец. Национальная одежда: кёлек, кёнчек, чепкен, джамчи, гебенек, бёрк,  къалпакъ, бокка, башлыкъ, джаулукъ, джыйрыкъ, ышымла и др., декоративно-прикладное искусство (к примеру, тюркский орнамент, распространившийся и у соседних народов); традиционная пища; древняя руническая письменность на территории расселения карачаево-балкарцев. Эти все этнокультурные характеристики имеют параллели с обширным ареалом других тюркских народов.

Лингвистический (в т.ч., топонимический) и этнокультурный материалы Центрального и Западного Кавказа свидетельствует о том, что в древности тюркоязычные предки карачаево-балкарцев оказали значительное влияние на этногенез и этнокультуру соседних народов. Как известно, язык – летопись народа: у всех соседних народов наличествуют многочисленные лексические заимствования из аланского (карачаево-балкарского языка), это термины, относящиеся практически ко всем сферам жизни.

Подводя итог сказанному, можно заключить, что по данным письменных источников, географическим факторам и лингвистическим особенностям, нет никаких оснований считать и следует исключить, как возможную, вероятность того, что карачаево-балкарский язык мог являться результатом влияния кипчаков Восточной Европы. А является языком этноса с глубокой древности, проживавшего в горах и предгорьях Центрального и Западного Кавказа.  И это были аланы.